Полночь застала нас уже в пути. Я упорно шёл вперёд, не обращая внимания на жажду и голодные спазмы. Эриэн тихо ковыляла следом. Я сам придумал это имя. На моём родном языке оно означало – «вера в избавление». За то время, что мы провели в дороге, Эриэн ни разу не попросила, ни воды, ни остановки, хотя по опущенным плечам и заплетающимся ногам было ясно, что она смертельно устала. Но время не оставляло нам шансов. Слишком я задержался, отскребая грязь, прочно въевшуюся в кожу девушки. Братья, должно быть, уже в Тивинаре, но какое это теперь имеет значение?
Я остановился. Она замерла тоже. Я достал из походной сумки флягу и протянул ей.
- Выпей.
Она насупилась и помотала головой. Приблизившись, я взял её руку и вложил флягу в ладонь.
- Пей, Эриэн, - приказал я.
- Там слишком мало, - пролепетала она. – Тебе не хватит.
- Мне нужно, чтобы ты добралась до Тивинара живой, иначе моя жертва будет напрасной, - сказал я жёстко, – поэтому делай, как говорю.
Эриэн взяла флягу и мне показалась, что она сделалась меньше ростом. Чуть отхлебнув, она попыталась вернуть воду мне, но я сложил руки на груди и выжидающе взглянул на неё. Она сдалась.
Глядя, с какой жадностью она пьёт, я вдруг осознал, как чудовищно пересохло во рту у меня самого. Чтобы немного отвлечься, я отвернулся и задал давно мучивший меня вопрос:
- Сколько тебе лет?
Она закашлялась.
- Не знаю.
Я сокрушённо вздохнул.
- Ладно, неважно.
Сердито пнув небольшой песчаный холмик, я двинулся вперёд.
Она догнала, ухватилась за полу моего пальто и затараторила:
- Я насчитала четыре тысячи семьсот тридцать два дня. Но, до тех пор как хозяин…
Она запнулась.
- Ничего, продолжай, - разрешил я.
- До тех пор как тот человек, - поправила себя Эриэн. – Решил научить меня считать, я уже жила какое-то время. Правда, плохо помню эти дни, я тогда была совсем маленькой.
Я внимательно посмотрел на девушку. Выходит ей где-то лет семнадцать, а может и больше. Никогда бы не подумал. Тоненькая фигурка, маленькая грудь и большие детские глазищи никак не вязались с её истинным возрастом.
Я взял её за руку. Она сжалась, но вырываться не стала.
- Пойдём, Эриэн, - сказал я. – Если я не могу отобрать твою любовь, я подарю тебе свою.
Я остановился. Она замерла тоже. Я достал из походной сумки флягу и протянул ей.
- Выпей.
Она насупилась и помотала головой. Приблизившись, я взял её руку и вложил флягу в ладонь.
- Пей, Эриэн, - приказал я.
- Там слишком мало, - пролепетала она. – Тебе не хватит.
- Мне нужно, чтобы ты добралась до Тивинара живой, иначе моя жертва будет напрасной, - сказал я жёстко, – поэтому делай, как говорю.
Эриэн взяла флягу и мне показалась, что она сделалась меньше ростом. Чуть отхлебнув, она попыталась вернуть воду мне, но я сложил руки на груди и выжидающе взглянул на неё. Она сдалась.
Глядя, с какой жадностью она пьёт, я вдруг осознал, как чудовищно пересохло во рту у меня самого. Чтобы немного отвлечься, я отвернулся и задал давно мучивший меня вопрос:
- Сколько тебе лет?
Она закашлялась.
- Не знаю.
Я сокрушённо вздохнул.
- Ладно, неважно.
Сердито пнув небольшой песчаный холмик, я двинулся вперёд.
Она догнала, ухватилась за полу моего пальто и затараторила:
- Я насчитала четыре тысячи семьсот тридцать два дня. Но, до тех пор как хозяин…
Она запнулась.
- Ничего, продолжай, - разрешил я.
- До тех пор как тот человек, - поправила себя Эриэн. – Решил научить меня считать, я уже жила какое-то время. Правда, плохо помню эти дни, я тогда была совсем маленькой.
Я внимательно посмотрел на девушку. Выходит ей где-то лет семнадцать, а может и больше. Никогда бы не подумал. Тоненькая фигурка, маленькая грудь и большие детские глазищи никак не вязались с её истинным возрастом.
Я взял её за руку. Она сжалась, но вырываться не стала.
- Пойдём, Эриэн, - сказал я. – Если я не могу отобрать твою любовь, я подарю тебе свою.
